Стемнеет. Во тьме кромешной
снег ветер набьёт за ворот
И фонари покачнутся
на диком, шальном ветру.
И будет в ночи казаться
причудливо-синим город,
Теней и огней соцветьем,
пронзающим насквозь мглу.

И я, наконец, забуду,
уйду, навсегда заброшу
Привычного одиночества
печальной души удел.
И с песней ночной метели,
и с первой зимней порошей
Я буду без всякой робости
звонить в знакомую дверь.

Прозрачным колючим инеем
сведёт озябшие кисти.
Шатающаяся походка,
скрипящий, хрустящий снег…
Знакомая дверь подъезда.
В снегу застывшие листья
Мне шепчут про сон и усталость,
про тихий уют и ночлег.

А мне бы… А мне б дотянуться
до кнопки звонка дверного,
Окоченевшие руки
разжать. И при свете звёзд
В них будет зимнее чудо…
Да нет, ничего такого —
Один цветок безымянный,
румян, белоснежно прост.

Пусть он ароматом мая
твою квартиру наполнит
И свежестью поцелуя
коснётся горящих щёк…
Пусть он обо всём хорошем,
что в жизни было, напомнит,
Этот случайный странник,
этот хрупкий цветок.

Принесен из зимнего царства,
слегка смущён и растерян,
Согретый твоею лаской
придуманных мною строк…
И, может быть, ты не уедешь,
и, может быть, ты поверишь,
Что мы без тебя замёрзнем —
и я, и этот цветок…